читать дальшеКонцерт.
Гитаристка меняла струны, когда прибежала белая, как стенка, Вокалистка.
- Сестренка! Пойдем, все уже собрались...
Они ждали в полуразрушенном здании неподалеку от открытой сцены. Трое Младших и один Старший. Басистка с гитарой, Клавишник с синтезатором (его помогал тащить Барабанщик - установка была уже на сцене). И Мастер с автоматом.
Гитаристка долго не могла прийти в себя.
- Где взял???
- У знакомого Стража одолжил. Сама понимаешь, они из таких штуковин разве что по бутылкам стреляют, но все равно по Закону оружие полагается разве что Стражам.
- А знакомый Страж в курсе?
Мастер поморщился.
- Пока еще нет. Но узнает, поверь.
- Сестра! - вклинился Клавишник. - Давай речь! Сегодня великий день!
- Да, - согласилась Гитаристка. - Сегодня великий день. Сегодня прозвучит первая в этом мире живая песня. Может, она будет не идеальна. Но она сможет хоть что-то изменить. Я желаю всем удачи. Барабанщик, отдельное спасибо тебе - за то, что обезвредил группу.
Парень улыбнулся. Группа сидела взаперти в репетиционном зале. В конце-концов, они не виноваты, что сегодня вместо них будет играть совсем другая Группа.
- Пошли? - неуверенно проговорила Басистка.
- Пошли, - согласилась Гитаристка. - Мы должны быть уже на сцене. Пойдем, пока нас не начали искать.
Парни потащили синтезатор. За ними вышли Вокалистка и Басистка. Гитаристка задержалась.
- Я буду вас защищать, - заговорил Мастер. - Как только Старейшины увидят, что выступает совсем не та группа, которая должна выступать, к сцене ломанутся все Стражи. Я буду их держать - сколько смогу.
- Почему ты ввязался в это? - спросила девушка.
- Потому что ты мой друг, - очень просто ответил Мастер.
Гитаристка улыбнулась.
- Ты знаешь, я думаю, все гораздо серьезнее. Мне кажется, я люблю тебя.
Она заглянула в его темные глаза и двинулась ко входу. Но Мастер не дал ей уйти - схватив за плечо, он резко развернул девушку к себе и обнял. А потом - сердце девушки сделало обратное сальто - очень нежно коснулся ее губ своими.
- Я тоже люблю тебя, - проговорил он. - Иди. И ничего не бойся.
Она побежала к сцене. Гитара била по спине. В этот момент сцена была еще затемнена, поэтому Гитаристка - так же, как миллиарды людей вокруг нее - не могла видеть, что там происходит.
Совсем рядом со сценой ее поймал старый знакомый - усатый Страж.
- Опаздываешь, девочка. Небось все ваши уже собрались.
Гитаристка только кивнула. Говорить она не могла.
По длинной витой лестнице она взобралась на сцену. Там, в темноте, уже расположились ее друзья.
- Что случилось? - набросилась на нее сестра. - У тебя такой вид удивленный...
Гитаристка отмахнулась и, попытавшись выбросить Мастера из головы, принялась настраивать гитару. Это знакомое занятие немного успокоило ее, и она смогла заговорить.
- Удачи, ребята. Встретимся в изгнании.
Басистка кивнула. Даже в темноте было видно, какая она бледная.
Гитаристка развернулась к зрителям - и в ту же секунду ударил свет. Свет залил их с головы до ног, высветив все - не тех людей, не те инструменты...
Толпа замерла. Похоже, в умах не хотела укладываться такая наглость.
И в полной тишине раздалась дробь.
Барабанщик играл. Его ритм начался, как биение сердца, постепенно усложняясь, проникая в любое место и время, меняясь и меняя. Гитаристка почувствовала, что ее колотит - но не от волнения, а от нового, неизведанного доселе чувства.
Клавишник ударил по синтезатору - и полилась мелодия, нежная, чарующая, живая...
- Звезды падают, - прошептала Вокалистка.
Гитаристка молча согласилась. Ей тоже внезапно пришел в голову образ падающих звезд - странно, ведь даже ребенок знает, что звезды падать не могут... Странно, что она услышала сестру за грохотом барабанов, но услышала ведь...
- Я не о том, - так же тихо сказала Вокалистка. - Звезды падают. Смотри.
Гитаристка подняла глаза. Там, за горизонтом, черноту прорезал сияющий болид. Это могла быть только звезда. Звезда и больше ничто.
- Звезды падают, - по щекам Басистки текли слезы. - Мы смогли. А ведь это только начало...
Гитаристка ударила по струнам одновременно с Басисткой. Музыка изменилась - теперь это был рваный, неустроенный ритм и быстрая, затрагивающая самые потаенные уголки души мелодия. Здесь она точно знала, что будет - каждый вспомнит самые радостные моменты своей жизни, вспомнит и удивится - почему их так мало?
- Ты помнишь маму? - голос Вокалистки.
"Почему я ее слышу?" - поразилась Гитаристка.
- Мы читаем мысли друг друга. Разве ты не поняла? Какая-то сила, освобождающаяся от нашей музыки, позволяет нам слышать мысли. Ты помнишь?
- Нет... Я не помню...
- Я тоже, - отозвалась Вокалистка. - Но почему? Почему так? Дети не должны забывать родителей, а родители - детей. Должно быть иначе.
- Должно, - голос Клавишника. - Но не будет. Если сейчас мы не сможем сыграть.
Вокалистка пела.
Первые ноты ее песни сковали всех, люди стояли, как стеклянные статуи, с поднявшимися вверх глазами, и готовы были боготворить эту девушку, готовы были молиться на нее - и на ее голос...
Вокалистка пела.
Стражи опомнились первыми. Они бросились на сцену - но на ступеньках их встретила фигура с автоматом.
- Отойди!
- Нет, - Мастер тихо засмеялся. - Я не уйду. У меня восемь пуль, еще двоих я забью прикладом. Кто будет среди тех десятерых, что первыми подойдут ко мне?
Стражи отступили. Двое из них - с виду самые молодые - рванули с плеч автоматы.
- Мы тебя расстреляем!
- Нет, - Мастер улыбался, но его улыбка была страшнее автомата в руках. - Нет, вы не сделаете этого. Вы боитесь ссылки, я - нет. Мне терять нечего.
Стражи остановились. Остановились впервые за всю историю. Их боялись. И внове был человек - что не боится...
Вокалистка пела.
Небо над ее головой затягивало тучами. Звезды исчезали.
Люди боялись. Такого не было - никогда.
Они боялись, хоть сердце чувствовало - так должно быть...
Вокалистка пела.
Из неба хлынул дождь, как из ведра. Мгновенно промочил зрителей, группу...
Вокалистка пела, а по ее щекам текла вода, смешанная со слезами.
Они смогли.
А дальше - будь, что будет.
Суд.
Они стояли перед Старейшинами. Шестеро. Мокрые, уставшие. И счастливые.
Безликий голос читал приговор:
- ... Изгнать навеки из Мира, дабы упредить подобные проступки в дальнейшем...
Гитаристка улыбалась. Она встретилась взглядом с сестрой, с ее совершенно счастливыми глазами. Посмотрела на Мастера - тот пытался выглядеть суровым, хоть во взгляде и прыгали искорки.
Больше всего она боялась засмеяться.
- Каково ваше последнее слово? - бесстрастный голос падал свинцом.
- Мы сделали это! - с торжеством завопил Барабанщик.
- Да, - согласилась Гитаристка. - Мы сделали это. Пять... - она оглянулась на Мастера. - Извини. Шесть безумцев совершили то, что миллиарды лет не могли сделать миллиарды музыкантов! Шесть безумцев. Инакомыслящих. Отступников. Мы сейчас идем куда-то - я не знаю, куда - дабы менять мир там. А вы, вы все - те, кто понял, кому показалось, что он понял, и кто даже не пытался понять - остаетесь здесь. Меняйте. Мир не должен быть застывшим. Меняйте. И милости просим в изгнании - потому что власть всегда будет у тех, кто никогда не поймет.
Она замолкла. Мастер взял ее за одну руку, Вокалистка - за другую.
- Прощайте, - ухмыльнулась Басистка.
- Подождите!
Толпа расступилась. К шестерым обреченным вышел седьмой - Гитаристка узнала Творца.
- Я понял, - признался он. - Так не должно быть. Мы будем менять мир - вместе. Там, за чертой. Я иду с вами.
- Я тоже, - вперед выступил Басист. - Прости, дружище, что не послушал тебя раньше.
- Ничего, - Мастер улыбнулся ему в ответ.
Старейшина-ударник хрипло рассмеялся.
- Ну что, есть еще безумцы?
- Ну, раз вопрос поставлен так... - толпа пропустила вперед Маэстро. - Я - сумасшедший. Возьмите меня в компанию!
- Милости просим, - засмеялся Клавишник.
- И меня, - вперед протолкался Исполнитель.
- Почему? - опешила Гитаристка.
Исполнитель фыркнул.
- А когда это я обьяснял тебе свои решения?
- И то правда, - согласилась Гитаристка.
Старейшина-клавишник обвел всех взглядом.
- Я вижу, число ненормальных стремительно увеличивается. Это все? Или еще есть желающие в ссылку?
- Да, - Драммер в мгновение ока появился рядом с Барабанщиком. - Это тот случай, когда ученик превзошел своего учителя. Я должен попросить тебя дать мне несколько уроков - там, в ссылке.
Барабанщик смог только кивнуть.
Старейшины мрачно озирали толпу. Больше желающих не находилось.
Старейшина-вокалист подал знак. Старейшина-гитарист повернул кристалл на портале.
Там была земля. Гитаристка видела это совершенно отчетливо.
Там был город.
И там была зима.
Две группы.
- Короче, я пошла, - Лена в пятый раз взяла сумку, собираясь уходить.
- Подожди! - Оля в пятый раз ее остановила. - Дай установку дам. Не дрейфь. Не заправляй шубу в трусы. Ты всего лишь репетируешь с ним вместе, повтори - я репетирую...
- Я репетирую... - как автомат, выговорила Ленка. Вдруг она бросила сумку и села. - Оля, ты когда-нибудь любила сразу двоих?
- Ну, подруга, ты попала, - присвистнула Оля.
- Я разрываюсь... Я разрываюсь, между той любовью, и...
- Проще говоря, между Мастером и Максом, да?
Лена только кивнула.
- Плохо, - констатировала Оля. - Скажи, а Макс может быть Мастером?
- Оль, беда в том, что кто угодно может быть Мастером! Кипелов, Самосват, Макс, да хоть Дима Билан, хотя мне бы этого не хотелось! Может, он в этом мире погиб давно!
- Подожди, - подруга села рядом. - Давай возьмем за аксиому, что основные наши... хм... свойства сохранились и в этом мире.
- Я не русая, мы не сестры, - глухо отозвалась Лена.
- Зато Ост мой брат, - парировала Оля. - Что самое главное, мы - группа! Нас, молодняк, выбросило примерно в одно время примерно в одном месте! И мы создали "Lux Aeterna"! Почему бы им - учителям нашим - не создать "Амбер"?
- Оля, - Лена очень серьезно посмотрела на нее. - Когда мы создавали группу, мы еще не знали. Не спорь, что вспомнили мы позже.
- Не буду, - легко согласилась ее подруга. - Но попытка - не пытка. Спроси его, или я сама спрошу.
Ленка расхохоталась.
- Как ты себе это представляешь? "Прости, Максим, ты, случайно, не падший ангел?"! Да он скорую психиатрическую вызовет и будет абсолютно прав!
- Прости, Лен, но ты, при твоем несомненно ангельском характере на ангела не тянешь все-таки. Да и все мы тоже. Слишком уж мы нетерпимы были, слишком непокорны... Спроси, Лена. У меня предчувствие.
Гитаристка перестала смеяться.
- Спрошу, - сказала вслух, а про себя добавила: "Непременно".
На репетицию она опоздала - Максим ждал ее примерно полчаса. Несколько раз сыграв "Тьма и Холод", они вышли из душной студии и отправились пройтись.
Стоял глубокий вечер, почти ночь. Лена попросила Макса провести ее домой.
- Макс, - начала она, уже мысленно мирясь с поражением в этой глупейшей затее. - Ответь мне, пожалуйста, на вопрос. Только не удивляйся. Что такое дружба?
- Дружба - это когда чувствуешь ответственность за другого человека - своего друга. Когда помогаешь ему. Во всем поддерживаешь. Делишься радостью, - на автомате ответил Максим.
- А любовь? - ее сердце билось, как сумасшедшее.
- Любовь - это то же самое, только намного сильнее. Кое-кто говорит, что любовь сильнее мира.
- И ты думаешь, они правы, да? - ее голос прорезал тишину, как звук струны.
Максим поднял на нее глаза. Его голос дрожал:
- Теперь моя очередь спрашивать. Что ты ответишь, если я скажу, что ты мой друг?
Лена улыбнулась.
- Я отвечу - ты знаешь, мне кажется, все гораздо серьезнее. Я думаю, что...
- Ленка! - крикнул Макс. - Лена, ты...
- Максим, - прошептала она. - Смотри. Звезды падают...
Занавес.